Побывав в картинной галерее, увидела стенд, посвященный нашему известному художнику Илье Машкову. Вот что он писал в 30-е годы: «Посетил станицу Михайловскую и обратил внимание на то, что в ней матерятся не только взрослые, но и дети с пеленок…» Кажется, мало что изменилось с тех времен.
Достаточно было побывать в Вишневом саду, рядом с галереей, в скейт-парке, где детишки упражняются в езде на самокатах и скейт-бордах, — там стоит площадная брань. Гуляющие рядом мамы с малыми детьми никому не делают никаких замечаний — привыкли, наверное. На рынках, в маршрутках и других местах в ругани «упражняются» уже взрослые, в том числе и представительницы слабого пола. И, похоже, это стало нормой: если упрекнешь кого-то — так, мол, нельзя, тебя просто не понимают. Хотя это совсем не норма, а признак особой деградации нашей культуры, когда уничтожается всякое понятие меры и такта в общении между людьми. Но так было не всегда — когда-то матерную ругань воспринимали как воплощение зла в человеке. Издревле матерщина в русском народе именовалась сквернословием — от слова «скверна», то есть нечто мерзкое, гнусное, порочное.
Среди православных верующих бытует предание о том, что Пресвятая Богородица особо просит у Господа спасения России, ибо Россия есть дом Богородицы, один из ее уделов на земле. Но, молясь за православную Россию, Богородица не поминает в своих молитвах тех, кто сквернословит. И на Руси издавна матерщинников именовали богохульниками. Матерный язык, если это язык вообще, — наследие языческих времен, когда славянские племена еще не соединились в единый русский народ, создавший великую культуру на основе православия.
Священники тоже жалуются, что прихожане годами каются в этом грехе, но ничего в себе не меняют. Брань можно услышать и во время крестного хода, хотя, пронося чудотворную икону вокруг города, в том числе через кучи мусора на дамбе через Крепь, мы надеемся получить помощь от нашей святыни. Сразу после крестного хода в Крепи был пожар, а мат — это тоже мусор, только словесный. Если не вразумиться, то тщетны будут любые молитвы и просьбы. Штрафами и какими-то еще наказаниями ничего не изменить — можно только озлобить.
Урюпинск — столица российской провинции, но не столица матерщинников. И поверьте, что не все провинции России тоже настолько сильно заражены болезнью сквернословия — давайте и мы очищаться от него!
Н. НАГОРНОВА,
прихожанка храма
Сергия Радонежского.
