В этом году мы отмечаем 76-ю годовщину со дня освобождения Ленинграда от блокады, которая, по официальным данным, унесла жизни до 1,5 миллиона человек. А сколько было неучтенных душ, не сумевших дотянуть до 27 января 1944 года, до сих пор никому не известно. Зато остались свидетели, чье слово оживляет события почти вековой давности. А таковых в Урюпинске трое.
Но лишь одна из них смогла прийти на мероприятие в городскую администрацию, где собрались представители городской власти, партии «Единая Россия», совета ветеранов, дети из клуба «Патриот». Председатель Урюпинской городской думы Элла Чермашенцева от имени городской администрации и думы, политсовета «ЕР» блокаднице Нине Ивановне Черновой вручила поздравительную открытку, цветы и подарок в виде продуктового набора — именно этого так не хватало в те страшные дни. Речь Эллы Гедиминовны была лаконичной. Да и нужны ли слова тем, кто прошел семь кругов блокадного ада и сумел жить дальше? Зато историю Нины Ивановны слушали все.
— У меня блокада ассоциируется с холодом и голодом. В память врезалось многое:
125 г хлебного продукта, буржуйка, возле которой можно было хоть как-то согреться в тридцатиградусный мороз, и смерть мамы. Будучи ребенком, я не понимала, почему люди кричат и оттаскивают меня от еще теплого тела мамочки. А потом был детдом, — вспоминает Нина Ивановна. — Затем — эвакуация в Краснодарский край, несколько дней на машине и на поезде. Большой эшелон был забит лежачими детьми, но никто из нас не кричал, не плакал. Мы знали, что взрослые нас везут подальше от смерти.
Для всех присутствующих в зале Нина Ивановна прочитала трогательные стихи про военный Ленинград.
Без внимания не остались и те, кто не смог прийти на торжественную встречу, — делегация отправилась к ним домой.
— Для меня военное время началось с короткого слова мамы — «война», — вспоминает Людмила Васильевна Глухова. — Мне было шесть лет, и я поняла, что надвигается что-то страшное. Папу забрали на фронт, а позже помню только жуткий голод. Самым страшным был день, когда у мамы стащили продуктовые карточки. Мы ревели, предчувствуя неминуемую голодную гибель. Но выжили — люди делились, кто чем мог: карточкой, кусочком хлеба, кружкой кипятка. Нам повезло — выдержали и последующую эвакуацию в Воронежскую область.
Поздравили и Александру Анатольевну Фролову. Она застала блокаду в девятилетнем возрасте. Через год пришлось распрощаться с мамой, которая осталась работать в Ленинграде на военно-приборном заводе. Помнит детский страх, который испытывала по дороге через Ладожское озеро, мучительный путь на поезде в Ярославль, где девочку поселили в школе- интернате. Только после войны Саша встретилась с мамой, а вот отец с фронта так и не вернулся.
Сегодня мы наблюдаем попытки некоторых людей переделать историю, заново переписать страницы войны. И поэтому, пока живы они, ее свидетели, мы должны внимать каждому их слову, чтить память тех, кто погиб, и с трепетом относиться к тем, кто выжил в военное лихолетье.
Л. ФИЛИППОВА.
За волю к жизни!
