Эти два документа много лет пролежали в окладе иконы Казанской Божией матери, которая висела в переднем углу одной из комнат «круглого» казачьего дома, построенного еще до революции на переулке Харитоновском (сегодня это проезд 8 Марта за муниципальной гостиницей).
Документы эти ни от кого не прятали — в них нет ничего секретного или запретного. Просто бумаги, разорвав вдоль одну из них, положили для плотности между иконой и задней стенкой оклада да и забыли. Поражает каллиграфический почерк писаря, от которого не осталось даже фамилии, — лишь замысловатая подпись. И сохранность — тексты легко читаются и выглядят так, словно написаны совсем недавно.
Тот, что сохранился целиком, — это переписанный циркуляр по гражданской части из управления окружного атамана Хоперского округа Области войска Донского, датированный 11 марта 1904 года (если кто не знает, то управление находилось в станице Урюпинской). Циркуляр адресован станичным атаманам округа. На этом есть печать Урюпинского станичного правления, получившего документ. А речь в нем идет о распространении среди населения «в возможно широких размерах» воззваний войскового окружного атамана о пожертвованиях «на усиление нашего военного флота». При этом предписывается поступающие средства сдавать в окружное казначейство «в депозиты» окружного атамана, который должен доносить начальству о сданной сумме с указанием номера казначейской квитанции. На нужды армии и флота, получается, собирали и тогда, причем со строгой отчетностью.
Атаманом Хоперского округа тогда был полковник Черкесов, делопроизводителем — некто Попов, фамилия секретаря неразборчива. С одним экземпляром воззвания циркуляр был препровожден приказному хутора Горского, выполнявшему обязанности атамана, — «для обнародования жителям хутора». Горский входил в юрт Урюпинской станицы. Смотрим второй документ, к сожалению, сохранившийся не полностью.
Это, как можно понять, распоряжение станичного атамана в тот же хутор о прибытии казаков 1-го Донского казачьего полка на смотр в Урюпинскую. От атамана на разорванном листе осталось только звание — подъесаул, от дат — лишь «к вечеру 9-го ноября». И затейливый стиль письма безвестного станичного писаря с оставшимися обрывками фраз и слов.
«Строевые лошади», «нижних чинов», «подлежащими», «исправили», «негодными вещами», «предупреждаю тебя», «ты будешь подвергнут», «беспорядков», «с указанием точного адреса». Обращаясь к подчиненному на «ты», станичный атаман, очевидно, предупреждает хуторского о соблюдении казаками дисциплины и, похоже, требует устранения недочетов, выявленных во время предыдущего смотра, угрожая наказать виновных.
На обороте фамилии казаков, которым нужно явиться в станицу (инициалов не осталось) — Лапин, Кадыков, Шлыков, Ерков, Чернов, Поволокин, Керенцев, Щегольков, двое Шлыковых и двое Звонаревых. Эти фамилии и сегодня бытуют в современном Урюпинске, а среди их носителей есть и те, чьи предки когда-то жили в Горском.
Родом из этого хутора была и Александра Звонарева, которую в начале прошлого века сосватал Митрофан Котовчихин, казак станицы Урюпинской, прошедший срочную службу в Санкт-Петербурге. Митрофан увез молодую жену в большой дом на Харитоновском переулке, только что построенный для сына Никитой Котовчихиным, Георгиевским кавалером. Наверное, кто-то из родственников Александры атаманил в Горском — так можно объяснить, как уже ненужные документы попали в оклад иконы, которой мать благословила Александру на замужество, и девушка забрала икону с собой. По прошествии времени этой иконой уже овдовевшая Александра Яковлевна благословила Евдокию или тогда просто Дуню Котовчихину, которой, не имея своих детей, стала как мать — рано осиротевшая Дуня была племянницей Митрофана, дочерью его родного брата, тоже Митрофана, старшего урядника лейб-гвардии Атаманского полка. Всех этих людей давным-давно нет в живых, они похоронены на старом городском погосте и на Поповском кладбище. Только документы целы до сих пор, позволяя словно воскресить ушедшее и, казалось бы, навсегда забытое прошлое…
С. ЗАВОЗИН.
О ЧЕМ ПОВЕДАЛИ СТАРЫЕ ДОКУМЕНТЫ?
