Едва ли еще хоть когда-то на улице Пушкина разом собиралось столько людей и автомобилей, пришедших и приехавших к ничем не приметному дому в жаркое июньское воскресенье. Здесь были не только урюпинцы, но и жители Москвы, Питера и других больших городов. Их, знакомых и незнакомых между собой, объединила общая боль от огромной утраты — на 67-м году из жизни ушел Владимир Алексеевич Зубков, неповторимый учитель математики и по-настоящему замечательный человек.
Многие горожане поняли бы, кто это, и без слова «учитель» — о том, какой это был математик, без преувеличения знал весь Урюпинск. Его учительская биография началась на ледяной Колыме. Продолжилась в Урюпинске, в средней школе № 1, а в 1984-м, когда ему не исполнилось и тридцати, пришел на должность директора в среднюю два, которая в скором будущем не один десяток лет будет ассоциироваться именно с его именем. Директором пробыл совсем недолго. Не потому, что не получалось, а потому, что, по его словам, хотел быть просто учителем. А стал одним из самых любимых и лучших учителей для сразу и не посчитать скольких поколений учеников второй школы и тех, кого он подготовил к поступлению в самые престижные вузы страны.
Лично мои хорошие взаимоотношения с математикой закончились в классе шестом, но даже и мне в девятом-десятом на его уроках было очень интересно. Потому что математика в исполнении Владимира Алексеевича становилась песней, сказкой, мечтой и чем-то еще, не поддающимся описанию в словах. Он буквально влетал в класс с пустыми руками, без журнала, методичек, указки. И, не присаживаясь ни на минуту, преподносил материал доступно, ярко, энергично — так, что его влюбленность в не самый, казалось бы, увлекательный предмет передавалась не то чтобы всем, но уж точно тем, у кого имелись желание и хоть какие-то способности.
В обычном понимании учитель математики, особенно советский, — это такой сухарь, нелюдимый, замкнутый, живущий в своем мире скучных цифр и формул. Владимир Алексеевич Зубков камня на камне не оставил от этого стереотипа — живой, обаятельный и общительный, с каждым находивший общий язык, обладавший превосходным чувством юмора, очень компанейский. Он пел песни под гитару, а в свое время еще директором мог запросто погонять с учениками в футбол, не боясь растерять свой авторитет. И не терял — его искренне уважали и любили. Другие учителя перенимали его опыт и методики, но подражать ему было бесполезно — он оставался единственным в своем роде. Лишь на одной математике не зацикливался. Имел свой, принципиальный взгляд на нововведения в образовании. Сегодня мало кто помнит, что в 1996-м стал депутатом городской думы самого первого созыва, с легкостью выиграв выборы на большом участке — его знали, ему доверяли.
Наверное, нет нужды перечислять полученные им награды и премии, ведь дело не только в них. Он в первую очередь запомнится не званиями, но масштабом личности, отношением к профессии, которой отдавал всего себя без остатка. Владимир Алексеевич на самом деле не жил, а горел. Может, оттого и прожил не так долго, как мог бы. Но успел зажечь других, щедро поделившись знаниями, житейским опытом, профессинализмом.
— Не могу смириться с такой потерей, не могу говорить о нем в прошедшем времени, — сквозь слезы отзывается о своем коллеге бывший директор средней школы № 2 и первый директор лицея Валентина Ивановна Вавилова.
— Гениальнейший педагог, не представлявший жизни без математики и проводивший незабываемые, интереснейшие уроки. Разносторонний и начитанный человек, верный друг и товарищ, — добавляет нынешний директор лицея Ирина Юрьевна Сагалаева.
Под вышесказанным подписалось бы столько людей, что и всей газеты не хватило бы. Он будет жить в нашей благодарной памяти, навсегда оставшись неподражаемым примером просто учителя, просто великого учителя. Спасибо вам за всё, Владимир Алексеевич! И дай Бог каждому таких учителей, как вы!
С. ЗАВОЗИН.
