Службе в войсках связи и работе в этой же гражданской отрасли урюпинец Александр Митрофанов отдал почти 45 лет жизни.
Всё началось в начале 70-х, когда поступать в военное училище связи посоветовал приятель отца и недавний связист Велимир Павлович (урюпинцы его помнят по работе военруком в пятой школе). Велимир Гойкович сразу предупредил, что служба тяжелая, а продвижение по ней — медленное. Многое из сказанного Александр осознал уже в Ульяновском высшем военно-командном училище. Все четыре года курсанты жили в казармах — о том, чтобы снимать квартиры, как сейчас, тогда и речи не шло. С лейтенантскими погонами на плечах получил первое назначение — в старинный русский город Чернигов командиром радиорелейного кабельного взвода. Начинал на допотопном оборудовании, со станциями на базе ГАЗ-63, отапливаемыми буржуйками.
То, что без хорошей связи много не навоюешь, показали первые месяцы и годы войны: у немцев она была куда как лучше, и наши терпели одно жестокое поражение за другим. Потому за годы службы Александра Митрофанова нерв армии, как принято величать связь, постоянно совершенствовался. Это он узнавал и в украинском городе Нежине, связанном с именем самого Гоголя, и в Богом забытом поселке Камень-Рыболов на побережье озера Ханка на Дальнем Востоке. То есть от одного до другого края тогдашнего Советского Союза — куда только не забрасывало по воле начальства! Но особняком стала, конечно, служба в Афганистане — с сентября 83-го по октябрь 85-го.
После Кабула, афганской столицы, попал в городок Пули-Хумри. У стоявшей здесь бригады функция была необычная — перекачивать авиационный керосин и дизельное топливо по трубопроводу высокого давления до Баграма, аж за шестьсот километров. Ведь без горючего и самолет не взлетит, и военная техника с места не тронется. Труба длинная, рельеф сложный, и перекачивали с помощью специальных устройств, которые охраняли небольшие гарнизоны. А без связи им никак!
Житья не давали душманы, понимавшие значение топливной «нитки» и постоянно ее атаковавшие, — обстрелы происходили чуть ли не ежедневно. Доставляло хлопот и относительно мирное население — дехкане столь же часто практиковали воровские набеги на трубопровод, чтобы разжиться керосинчиком. Иначе чем еще топиться зимой, когда во всей округе ни деревца, и дров не раздобыть?
Но Александру Гавриловичу запомнились афганские «плюсы», когда летом, на солнце, спиртовые градусники не выдерживали и лопались, а температура на броне — на поверхности танков и БТР — зашкаливала за семьдесят градусов и была нестерпима даже через подошвы сапог и ботинок. Так что с тех пор урюпинская летняя жара под сорок и выше кажется сносной прохладой.
Ни единой награды за Афган он не получил — связистов награждают редко: простые труженики, на героев в глазах командования они не тянули, зато под раздачу в случае каких-либо неудач и провалов операций попадали первыми. Прослужив около четверти века, уволился из вооруженных сил в 95-м всего лишь в звании капитана — военрук Павлович был стократно прав. Сослуживцев, особенно солдат, Александр Гаврилович до сих пор вспоминает с большой теплотой и рассказывает, какие это были хорошие люди и замечательные специалисты. В памяти остались даже все позывные. «Глобус» — полк связи в Минске, «Легенда» — в Киеве, «Былина» — в Улан-Удэ, «Легенда» — в Хабаровске и свой — «Выходка» — в дальневосточном поселке Камень…
На гражданке больше десяти лет отработал в районном узле связи — электромехаником, инженером. Потом девять, тоже инженером, — в Бубновском ЛПУМГ. Знать, такую подготовку обеспечили в училище и многому научили за время службы, что успешно трудился в структурах, не имеющих никакого отношения к армии. С праздником всех, кто служил и служит в подразделениях связи — непримечательных, скромных и крайне необходимых во все времена!
С. ЗАВОЗИН.
НА СНИМКЕ: Александр Митрофанов, пока еще старший лейтенант, в начале 80-х годов прошлого века.
