Так получилось, что когда-то, уже давно, мне не раз доводилось общаться с участниками Сталинградской битвы и детьми Сталинграда, жившими в разных уголках нашей области. Многих из этих людей уже нет в живых, а их голоса, голоса свидетелей происходившего, так и звучат. Постараюсь воскресить ушедшее, ведь какую-то часть из того, что слышал, записывал для памяти. И не ошибся — это важно и тогда, и сегодня, ведь продолжается судебный процесс о признании геноцидом советского народа установленных и вновь выявленных преступлений немецко-фашистских захватчиков и их пособников на оккупированной в период с июля 1942-го по февраль 1943-го территории области.
— Сталинград, казалось, целиком превратился в один огромный костер, неба было совсем не видно из-за густого черного дыма. В первую очередь немцы бомбили центр города, где были вокзал и телеграф, бомбы падали на школы и больницы. Не оставалось ни света, ни воды, ни телефонной связи. Но потом было контрнаступление, победа, праздничный митинг и одна на всех радость! Через годы после войны, в 50-х, на Аллее Героев я неожиданно услышала немецкую речь — это были туристы — и лишилась чувств. Пусть не все немцы хотели воевать, но их язык остался для меня языком врага, причинившего неисчислимые страдания нашему народу.
— Я воевал на разных фронтах, но сильнее всего запомнились бои под Сталинградом — это была моя малая родина (я родом из Кумылженского района), здесь я получил боевое крещение, и здесь пришлось увидеть множество смертей, как нигде еще, и похоронить многих боевых товарищей. Наша часть оборонялась на том месте, где сейчас мемориал «Солдатское поле» в Городищенском районе, а победу мы встретили на заводе «Красный Октябрь».
— В 41-м я закончила школу с отличием, готовилась поступить в медицинский институт — ни о чем плохом не думалось. Но на следующий день после нашего выпускного началась война. Когда я закончила первый курс, она добралась до Сталинградской области (мы жили в нынешнем Серафимовичском районе). Об учебе пришлось забыть. Вместе с другими жителями мы ремонтировали дороги, засыпали землей воронки от взрывов. Помню, как немецкие самолеты обстреляли нас, мирных людей, из пулеметов. Двух мальчишек ранило, а мне пуля задела голову по касательной — загорелись волосы. Подняла голову вверх, и увидела самодовольные улыбки немецких пилотов, пролетавших над нами на малой высоте. Эти злобные улыбки не забыла до сих пор!.. Позже я работала в военном госпитале. И так плакала над каждым умиравшим раненым…
— Я получила повестку из военкомата после окончания школы. Была направлена под Сталинград. Что такое война, мы, призывники, поняли очень быстро, когда на наших глазах немцы под Эльтоном разбомбили два эшелона. Бомбежки и бои не прекращались ни днем, ни ночью. А мы с другими девочками пекли хлеб в полевой пекарне на левом берегу Волги — сами таскали 50-килограммовые мешки, месили тесто. Когда в феврале 43-го перебрались в Сталинград, у всех нас на глазах выступили слезы — от разрушенного города почти ничего не осталось…
— Никогда не забуду, как в августе 42-го немецкая авиация бомбила Сталинград, мирный и беззащитный город, превращая его в развалины. Налеты длились непрерывно — самолеты шли эскадрильями, как волнами. Горели жилые дома, магазины, склады и другие здания — буквально всё охватил огонь, и тушить пожары было уже некому. Дым заслонил солнце, день стал ночью — если есть на земле ад, это был именно он! Крики, вой, грохот мерещатся до сих пор. Так и неизвестно, сколько тогда погибло местных жителей и приезжих из числа эвакуированных.
— В нашем поселке Кузьмичи немцы, когда пришли в поселок, выгнали всех из домов, независимо от возраста, погнали в сторону Гумрака, а потом мы попали в пересыльный лагерь в Ростовской области. Мой брат Вася с рождения был инвалидом — у него отнимались ножки. Мама несла его на руках, кутая в одеяльце. По дороге Вася заболел и умер, мама его кое-как похоронила, а потом, приезжая на это место уже после войны, так и не сумела отыскать могилку. Хотя я была еще маленькая, но помню, как в бараке стояли стоны, помню голод и вшей, кусавших до крови… Один барак вместе с людьми фашисты сожгли — там кто-то заболел тифом, а немцы боялись инфекции.
С. ВАСИЛЬЕВ, г. Урюпинск.
Использованы воспоминания жителей Волгоградской области Ираиды Федоровны Ендавицкой, Ивана Федоровича Попова, Марии Григорьевны Мелиховой, Веры Васильевны Врозовской, Владимира Михайловича Чекунова, Валентины Тимофеевны Хабаровой.
ЭТО ТВОИ ГОЛОСА, СТАЛИНГРАД…
