Рожденная в Сталинграде

Зинаида Ивановна Дронова не числится в официальных списках «Детей Сталинграда», но она родилась в героическом городе перед войной, там потеряла родных и оттуда среди прочих осиротевших маленьких сталинградцев попала в детдом. Отсутствие документов не позволило ей претендовать на звание, но сути дела это не меняет. Она сталинградка по рождению.

Малышку нашли после бомбежки и отправили в детский дом хутора Ветютнева Фроловского района. Там при оформлении документов указали примерную дату рождения — 1940 год, прикинув на глазок возраст девочки. Сама же она в силу малолетства не знала точно ни своего имени, ни тем более фамилии.
Человеческая память может заставить уверовать человека в то, чего не было, а может и, напротив, сохранить самое важное, с чем связаны наиболее сильные эмоции. Вот и Зинаида Ивановна не знает точно, была ли одна или с сестренкой, но сохранила в обрывках воспоминаний палатку, в которой лежала на земле, дядьку в серой одежде, который угощал ее печеньками и шоколадкой. Еще помнит, как чесались все тело и голова, видимо, от вшей. А потом ее вместе с другими детьми везли в товарном вагоне, а в детском доме клали поперек кроватей, так что ножки свисали. Последнее вполне могло быть правдой, ведь Арчединский детский дом принимал в 1943-м очень много сирот, оставшихся без родителей в пылающем Сталинграде, мест не хватало.
— Детей привозили на станцию Арчеда, разбирали прямо из вагонов, привозили на подводах — рассказывает председатель Фроловского городского совета ветеранов Галина Ханова.
Она много лет поддерживает связь с бывшими воспитанниками детского дома, приютившего детей войны. 150 ребят взяли в семьи фроловчане, остальные дети, которых все везли и везли, направлялись в разные детдома. Когда завершилась Сталинградская битва, было принято решение об открытии множества детских домов. Всего же за годы существования Арчединского детдома здесь нашли приют 817 израненных войной малышей. Многим довелось пройти несколько специализированных детдомов, а кто-то не перенес ран, болезней, навеки оставшись похороненным во фроловской земле…
Нашей героине, можно сказать, сильно повезло. Ее сразу же взяли в семью. В 1944-м девочку удочерили, дав ей новые имя, отчество и фамилию.
Из рассказов своих приемных родителей Домны Ивановны и Ивана Нефедовича Ржавских она узнала, что в детдом за ребенком ее будущая мама пришла с сыном — они хотели взять в семью еще одного мальчика. Но увидев малышку, которая лепетала «мама», взяли эту девочку. На вопрос, помнит ли она хоть что-то, кроха ответила, что зовут ее то ли Галей, то ли Раей, а ее папу Петей.
— Приемная мать первым делом накормила молоком, в который накрошила хлеба. После второй махотки я попросила третью, никак не могла насытиться с голодухи, потом при медосмотре выяснилось, что я страдала рахитом, — вспоминает Зинаида Ивановна.
Десятилетний Миша стал ей братом. Он жалел сестренку, научил кататься на лыжах. Глава семьи был железнодорожником, мама до удочерения девочки ходила на рытье окопов, потом, после появления в семье малолетнего ребенка, от этого ее освободили. Но шла война, и всем приходилось делить тяготы военного времени. Дети помогали управляться по хозяйству, ухаживать за скотиной.
В 1952 году умер отец. Он успел съездить с приемной дочерью в Сталинград, они пытались найти хоть что-то о родных девочки. Вроде даже нашли соседей по Дар-горе, где жила семья. Но дом, как выяснилось, разбомбили, больше сведений не было.
Дальнейшая жизнь сложилась у Зинаиды хорошо. Она вышла замуж за хорошего человека. Сейчас его уже нет в живых, но у нее есть заботливая дочь, которая в 1999 году перевезла маму из Фролово в Урюпинск, к себе поближе. С дочерью Любовью и зятем она сейчас и проживает. Документы, подтверждающие ее сталинградские корни, она как-то так и не выправила.
— Считаю, что судьба у меня хорошая: мне удалось выжить в той страшной войне. Жаль, не знала никого из родных по крови. Может, где-то они и сейчас живут, — говорит наша собеседница.

Г. ЖУКОВА.