Николая Григорьевича Черкасова и сегодня в нашем городе должны помнить представители старшего поколения. Прошедший войну, он проявил себя и в послевоенное время, куда бы его ни направляли. Начинал с преподавания в школе механизации, потом стал ее директором. В конце 50-х его избрали вторым, а затем первым секретарем горкома партии. В 1965-м был назначен председателем исполкома горсовета. Через пять лет покинул свой пост из-за проблем со здоровьем. Воспоминаниями о Николае Черкасове поделилась его дочь.
Как-то на просторах интернета попалась информация о названии одной из улиц Калининграда, бывшего Кенигсберга, — Барнаульская в честь города на Алтае. И нахлынули воспоминания из отрывистых рассказов отца о том, что было связано с Алтайским краем и Барнаулом, откуда для него началась дорога войны длиной в четыре года.
…Мой отец родился в Урюпинске. После семилетки 14-летним парнишкой пошел устраиваться на работу. Тяготел к технике, нашел себя в сельхозпроизводстве. Бойкого и хваткого, его сразу заметили и вскоре предложили учебу в Борисоглебском техникуме механизации. И вот теоретические занятия и практика на полях уже позади — отличнику Николаю Черкасову дают направление для поступления в Воронежский сельхозинститут. Студентом он там встречает свою любовь — мою будущую маму, а тогда обычную студентку пединститута Галину Ангелову. Они расписались без особых торжеств и мечтали, конечно, о беззаботном будущем, счастливой семейной жизни…
В начале 1941-го дипломированный специалист по механизации сельхозтехники Черкасов уезжал в Алтайский край, на станцию Шипуново недалеко от Барнаула, где его зачислили инженером-механиком МТС. А мама только через полгода защищала диплом по специальности учителя русского языка и литературы. Новобрачным это преградой не казалось: они собирались навсегда воссоединиться на Алтае. Но встреча оказалась недолгой — планы перечеркнула война. Через две недели папу призвали в армию через Барнаульский военкомат и назначили помощником командира по технической части автороты одного из полков формировавшейся в Алтайском крае 372-й стрелковой дивизии. После участия в строительстве оборонительных укреплений и пребывания в резерве дивизия вошла в состав Волховского фронта, оборонявшего осажденный Ленинград и позже вместе с другими фронтами разрывавшего тугое кольцо долгой безжалостной блокады. Затем участвовала во многих наступательных операциях, в том числе и Берлинской. Сибиряки воевали так, что дивизия стала краснознаменной и была удостоена почетного наименования «Новгородская» (за освобождение старинного русского города).
…Долгие годы я испытываю чувство вины перед своим отцом за то, что когда-то из-за работы и повседневной рутины, как и многие другие дети фронтовиков, не расспросила отца, не записала то, что пережили они, солдаты Великой Отечественной. Правда, папу трудно было разговорить на воспоминания.
Я, как и мама, после учебы в Сталинградском пединституте стала учителем. В 80-е годы преподавала математику в средней школе №1. Помню, как накануне Дня Победы пришлось долго уговаривать отца выступить перед моим классом. На просьбу он отозвался неохотно, сомневаясь, будет ли интересно его слушать. Но рассказ захватил тогда ребят. А вспомнил он, в частности, как в 43-м освобождали эстонский Тарту. Командование поручило лейтенанту Черкесову любыми хитростями справиться с группой немцев, засевших в подвале университета, — так, чтобы не повредить старое здание с красивой архитектурой. И задача была выполнена. Вспоминал, как в дни блокады, а потом и наступления на запад автомеханики из его роты практически без сна и отдыха ремонтировали отечественные «полуторки» и американские «студебеккеры», так необходимые для доставки продуктов по Дороге жизни, вывоза обессиливших детей Ленинграда на Большую землю и бесперебойного продвижения наших наступавших частей. И тем самым приближали одну на всех Победу.
…Мама, ожидая моего рождения, оставалась на Алтае до последних дней войны. А папа писал в письмах о скором ее окончании. В победном мае 1945-го он написал, чтобы мы выезжали в Ленинград, еще не отошедший от пережитых ужасов. Жили у родственников. Отец служил до лета 1946-го. В начале того же года его дивизия из Германии была передислоцирована в Урюпинск и переформирована в 46-ю отдельную стрелковую бригаду. И папа, демобилизовавшись, приехал за нами в город на Неве.
Когда в конце 90-х отца не стало, наша семья жила добрыми воспоминаниями о верном и надежном человеке, с полей сражений вернувшемся к мирному труду. А в названии улицы Барнаульской в Калининграде есть и память о простых солдатах 372-й стрелковой, о солдатах-героях, чьи судьбы неразрывно связаны с биографией моего отца.
В. САМОЛДИНА.
НА СНИМКЕ: Николай Черкесов с боевыми наградами, 1943 год.
