Клочья тумана над полями и пачки выстрелов, нарушающие утреннюю тишину, — в последний день лета в Урюпинском районе, как и по всей области, началась осенняя охота на водоплавающую и болотно-луговую дичь.
К радости местных охотников, соскучившихся по любимой забаве, стартовала она на месяц раньше обычного. В районном обществе охотников выдали почти три сотни разрешений — больше, чем год назад. Вместе с членами правления общества едем посмотреть, все ли стрелки чтут правила охоты, хранения и ношения оружия, нормы добычи.
Пять утра. Автомобилей на дороге в сторону хутора Дубовского нет. В районе Луковского Ильменя стреляют словно очередями — кто-то лупит из пятизарядок. Неподалеку от хутора Ольховского сворачиваем с асфальта. На проселок, напуганные пальбой, выбегают два лисенка-сеголетка: один ныряет обратно в камыши, второй долго бежит впереди «уазика». Вот здесь, на Ольховских Чиганаках, до революции была водяная мельница, от нее не осталось и следа. А вот и недавнее прошлое — огромный заброшенный свинокомплекс совхоза «8 Марта», полуразрушенный, заросший деревьями.
Проезжаем мимо некошеных лугов — разнотравье и кружева паутины, на скошенных — круглые тюки сена, катанки. Останавливаемся, чтобы послушать, где именно стреляют. В придорожном осиннике обнаруживаются два подберезовика — больше грибов нет, потому что дождей не было давно. У двух «уазиков» — группа охотников из Нехаевского района. Разрешения есть, оружие в порядке. Показывают первую добычу — двух крякв.
— Не тот нынче пошел охотник, — вздыхает председатель правления охотничьего общества Виктор Чернов. — Вот оно, Гуменное — самое утиное озеро, и никто сюда не лезет, не бродит по камышам, чтобы поднять птицу, вспугнуть. Тогда бы и пошла охота!..
Подтверждая сказанное, на Гуменное садится лебедь — пугаться ему некого. Проезжаем дальше, в здешних краях озеро за озером — Кустоватое, Подосинки, Песчанка. Недалеко от Акчернского встречаем хуторских охотников. Рассказывают, что подстрелили двух уток, одну нашли сразу, а ради второй долго и безуспешно шарили в прибрежных зарослях. Сокрушаются, что не взяли с собой собаку — уж она бы нашла… Акчернцы приходят на выручку, когда мы увязаем в каком-то болотце поблизости, — впятером выталкиваем машину.
Подъезжаем к охотничьему лагерю — человек десять охотников из города. У них есть и собака — породы дратхаар, и добыча — утки, уже угодившие в котел, где варится шулюм. Таких бивуаков сегодня в районе полно. У Петровского Ильменя встречаем группу московских товарищей — все, как один, тоже с документами. Не оформлять их себе дороже — одноразовая, то есть на один день, путевка стоит триста рублей. А не будет ее, можно заработать не только штраф, но и лишиться права охотиться.
Но всё же процесс охоты — не самое важное, по крайней мере в день ее открытия. Судя по разговорам охотников, куда сильнее их привлекает возможность отдохнуть на природе в мужском обществе, пообщаться с единомышленниками, побалагурить. В этом убеждаемся, попадая в компанию охотников из хутора Петровского, наших старых друзей. Как обычно, они настреляли больше всех, и свежеощипанных уток и бекасов скоро приготовят так, что пальчики оближешь. Разбитые палатки, дощатый стол под навесом, сосновый воздух, дымящийся самовар, еда, приготовленная на костре, — что может быть лучше? Нет, на охоте есть вещи и поинтереснее, чем дичь!
С. ЗАВОЗИН.
